XII.a. Продолжение литературного вечера или люди и звери Нового Орлеана

На том литературном ужине выделялся высокий мужчина (точно на голову выше меня), лет пятидесяти, с вьющимися волосами почти до плеч и породистым лицом. Он даже, кажется, с одной из приветственных речей выступал.
В первом окне, в центре, виден его силуэт.



(Да, кстати, выяснилось, что подобные ужины проводятся в "нашей" гостинице еженедельно. И каждый раз с новым шеф-поваром и новым меню)
Потом уже когда ужин закончился, а я сидела в уголке из-за интернета, он заговорил и со мной: понравилось ли мне на ужине, и в гостинице, и вообще в городе. Он был безвредно выпивши и ему очень хотелось по-дружески сердечно поболтать:
Вы не представляете, нам так повезло, так невероятно повезло найти этого шеф-повара!!
Кивнул он в сторону нашего повара, который в этот момент перетаскивал лотки с привезенной для ужина посудой обратно в машину.
От моего собеседника исходило какое-то ощущение полета (может из-за волос). Вдруг он сказал:
А какой это чудесный дом! С такой историей!
Какой-такой дом?
Да вот этот, в котором мы вот прямо сейчас находимся (с желтой гостиной).
Какой-такой историей?
Ну, как же. Этот дом принадлежал пресвитерианскому священнику. На месте сегодняшнего нашего гаража/склада был сад.
Ого, думаю я. Как изящно все было: сад отделял благочестивый дом священника от "моего" bordello))
Мой собеседник порывисто схватил со стойки ресепшн толстенную книжку c разлохмаченными страницами, по толщине - с Анну Каренину:
Вот, почитай. Завтра утром отдашь....
(между прочим, разговор происходил часов в одиннадцать вечера...)
Впрочем, ключевые места в книжке были отмечены закладками))

Все это время Dell суетилась, помогала убираться в гостинной и не особо попадала в поле моего зрения.
Когда я с книжкой в обнимку уже собиралась уходить к себе в номер, она и предложила поводить меня по Французскому кварталу.

Пока я ждала ее на следующий день, я наблюдала, как к гостинице приезжали поставщики:
Вот чай, вот сосиски. Йогурт еще вам нужен?
Приезжали новые постояльцы. Еще какие-то машины.
На минутку вошла в дом, на ресепшн и опять столкнулась там с моим вчерашним собеседником:
Здрасьте-Здрасьте.
Как вам понравилось? - Очень понравилось!...
Наш диалог был прерван обиженным лаем собаки.
Ну, как же, я посмела не заметить и, главное, не погладить довольно крупного пса, который стоял рядом с моим собеседником.
Пришлось гладить, нахваливать. И еще гладить. И еще нахваливать. Как-как, Вы сказали, Вашего песика зовут? (все-равно ни в жизнь не запомню...)
Мы даже вышли втроем на улицу.
Я объяснила, что жду Dell...
О, это замечательно! Уверен у вас с Dell будет очень интересная прогулка!
Потом разговор опять вернулся на чудесного песика (размером с молодого теленка).
Вообще-то у нас две собаки. И шесть кошек.
Это очень хлопотно во время эвакуации перед ураганом: нужно всех по переноскам рассадить, переноски перетаскать в машину, там установить...
Так, позвольте, ваша Катрина была пять лет назад...
Так то Катрина. А так ураган у нас случается каждый год.
Ах, вот почему кошек в бодрствующем состоянии я здесь почти не видела: наверное, год в себя приходят после эвакуации и набираются сил перед следующей...
Да, а как зовут-то Вас? Повторяет мое имя несколько раз (четыре слога для них задача практически непосильная).
А Вас?
А меня Stephen (Стивен).
Как я поняла, это хозяин/управляющий гостиницы (или один из).

PS. Подправила и дополнила, в т.ч. и фотографиями, предыдущую запись про прогулку с Dell.

XV. Лечу обратно в Нью-Йорк.

Перелет из Нового Орлеана в Нью-Йорк ничем особо не запомнился.
Разумеется, аэропорт Нового Орлеана назван именем Луи Армстронга.
Естественно, везде в здании приглушенно звучит джазовая музыка.
Конечно же, развешаны и разложены бусы.

Что меня поразило, так это букеты свежих цветов в туалетах аэропорта...))
А еще конструкция унитаза. То, что там все на фотоэлементах - это уже привычно и понятно.
А вот то, что по взмаху твоей руки меняется полиэтиленовое сиденье унитаза, меня повергло в изумление.
Поскольку времени до вылета у меня было предостаточно, рукой над фотоэлементом я помахала от души...))))

При просвечивании багажа к мужчине, который шел за мной, обратилась негритянка-сотрудница контроля безопасности: сэр, я буду вынуждена обыскать вашу (уже просвеченную) куртку.
Shit! Shit-shit-shit, с чувством произнес пассажир: я утром что-то (не расслышала, что именно) отрезал ножом и оставил нож в кармане куртки.
I do apologize for this (прошу прощения), извинился он аж несколько раз.
Я приготовилась увидеть холодное оружие размером с наваху. Однако сотрудница службы безопасности достала весьма скромных размеров перочинный ножик.
Вы можете отнести ножик в машину, сэр.
Да не могу я отнести его в машину! Моя машина запаркована в аэропорту Нью-Йорка. Оставляйте его у себя.

Соседом мне достался индус. Летал в Новый Орлеан по работе. Сейчас возвращается обратно в Бангалор:
Вы непременно должны посетить Индию. Это очень интересно. И лететь не так далеко из России.

Дежурное приветствие стюардес. Вдруг вместо стюардесы в голове самолета перед кабиной встает какой-то товарищ в летной форме:
Hi, folks (привет, ребята). Я ваш командир корабля. Если вы летите в Нью-Йорк, то вы уже сели в правильный самолет. В Нью-Йорке погода ясная, мы только что оттуда. А теперь внимание. У меня к вам очень важный вопрос: никто  не будет возражать, если мы вылетим на десять минут раньше?

Ни одного возражавшего не нашлось))

XVI. В Нью-Йорке.

Как я писала по самым свежим следам, в этот раз с самой первой минуты мне было очень легко в Нью-Йорке.
За те несколько дней, что я там была, я ни разу не держала в руках карты и, уж тем более, путеводителя по городу. При этом в метро я ни разу не села не в тот поезд или не в ту сторону. И для этого мне вполне хватало обычных метрошных средств навигации: стрелок, указателей, схем метро в вагонах. Я даже не переживала, когда в вагоне было не слышно объявляемых остановок.

Так вот заселившись в свою гостиницу в Бруклине, я часок провалялась отдыхая (все-таки в день перелета я была с почти с полшестого утра на ногах, поболтала со всеми, кого застала в скайпе и, наконец, выдвинулась с целью, где бы пообедать. Но на улице ноги меня сразу же понесли к метро, в сторону Манхэттена. Собственно а почему бы и нет? Это на метро 20 минут езды. Когда приехала, решила сначала заглянуть в разлюбимую Нью-Йоркскую публичную библиотеку, но опоздала: библиотека уже работала только на выход. Тогда я наконец-то уже конкретно озаботилась поисками, где бы поесть. Не помню, как называется эта сеть. Там подают пасту по твоему выбору: говоришь какой тип пасты, что в нее добавить (с беконом или без, какие овощи). Так же там можно по такому же выбору заказать свежий салат и пиццу.
И управляют всем этим и все делают там латиносы.
Я сделала заказ и топталась недалеко от кассы.
How can I help you? (Чем могу помочь? типа давайте уже делайте заказ) Спросила меня девушка-кассир.
Gracias, ya estoy esperando (спасибо, я уже жду). Ответил мой уже явно отдельно существовавший от моих мозгов на тот момент язык.
Принесли мою пасту и понеслось:
¿Algo mas? (что-нибудь еще?)
¿Para aqui o para llevar? (здесь или с собой?)
А с другой стороны, разве я не говорила, что первый язык в Нью-Йорке испанский?! Если только вас не возят по городу в лимузине))
В общем, я наелась и понесли меня ноги дальше по пятой авеню к... книжному)) И проторчала я там не знаю сколько времени. Ни о чем не думала, никуда не торопилась. Просто ловила кайф. Все-таки по атмосфере с Barnes & Noble может сравниться только новая "Москва" на Воздвиженке))

Следующее утро я начала с дел. Мне наконец надо было уже отправить посылки, которые я возила с собой аж с самой Москвы. Я пошла на уже знакомую мне по первой поездке бруклинскую почту. Прихожу, а там народищу просто ужас. Это была суббота, по субботам "живая" почта с операторами-людьми работает только до обеда. Но все оказалось не так страшно. Большая часть народу стояла в очереди к паспортным окнам (все заявки на паспорта подаются в почтовом отделении и собственно получение паспорта проходит там же на почте). В чисто же почтовые окна очередь была существенно короче. К тому же работало четыре или пять окон. К тому же очередь регулировал негр-администратор (в прошлый раз, в будний день, я такого не видела). В общем, я стояла минут десять-пятнадцать. Не больше. Когда окно непосредственно передо мной освободилось, я подошла к нему.
Don't you see I am eating?! I did not call. (Вы что не видите, что я ем?!! Я еще никого не вызывала к своему окну). Громогласно сообщила темнокожая тетка за стеклом.
Я покорно-послушно поплелась обратно к месту ожидания очереди (али я не дрессированная родным бытом?))
Давайте, уже подходите. Донеслось мне в спину.
Подхожу, подаю две коробки (подробности уж тут описывать не буду. Кому потребуется в дальнейшем, спрашивайте в личку).
Тетка оформляет мои коробки и при этом кричит коллеге, чтобы та ей захватила большую чашку кофе. С молоком. По-испански, естественно, кричит...))
Потом спрашивает меня: что-нибудь еще? Марки? конверты? Они всегда в конце так спрашивают.
Выдает мне чек, по которому я могу отслеживать прохождение посылок через интернет (я послала их заказными).
В принципе, любое отправление на почте можно сделать в любое время суток в автоматическом режиме: автомат все взвесит, выдаст необходимые марки и наклейки с адресом, примет оплату и саму посылку. Просто надо уже прийти с готовой упакованной и заклеенной скотчем дома посылкой. Я так сделать не решилась, т.к. мне нужно было сначала купить коробки и скотч. Вообще-то я к этому моменту уже знала, что и коробки, и скотч можно купить в Walgreens, в их аптеке. Хотя то, что они называют аптекой выглядит как супермаркет и очень часто работает круглосуточно. В общем, в автоматическом режиме отправлять посылки я просто побоялась))
Посылки давно далетели до адресатов, так что цель достигнута.

После почты я отправилась в Бруклинский музей изящных искусств. Об этом, надеюсь, я созрею на отдельный рассказ с картинками.

На следующий день с утра я отправилась стричься. Т.е. я сначала пошла позавтракала. Овсянкой естественно.
Потом к десяти пошла стричься. Туда же, что и в прошлый раз.
Постриглась я в этот раз коротко и сердито (но, кажется, уже попривыкла).
В этот раз меня стригла молоденькая тоненькая негритянка Чатни с длинными косичками.
Родом из Огайо. В Нью-Йорк приехала восемь месяцев назад. Здесь ей очень-очень нравится.
В свободное время ей нравится встречаться с друзьями. Слушать или исполнять музыку...
Исполнять?
Да, я играю на фортепьяно и на скрипке. Ответила Чатни.
Спрашиваю, как среагировали ее родители на решение поехать работать так далеко от дома.
Волновались, конечно. Но отпустили в общем-то спокойно.
Легко допускает, что, когда родителям с возрастом потребуется помощь, вернется к ним домой. Хотя вообще-то их трое детей в семье.
В свою очередь, Чатни распрашивает меня, в какой гостинице я живу. Довольна ли.
Родители собираются приехать ее навестить и она подыскивает для них хорошую гостиницу.
Объясняю, что гостиницей я вполне довольна, но номера очень тесные. В моем якобы двухместном номере, я сама с трудом передвигаюсь. Не представляю, как в таком номере могут разместиться двое...
Благодарит меня за разъяснения.
Стрижка готова. Я благодарю Чатни и иду расплачиваться.
Молодой человек - администратор называет мне цену (они теперь наняли администратора). Цена существенно ниже, чем в первый раз (ведь Чатни всего лишь начинающая).
Do you wish to add anything else? (желаете что-нибудь еще добавить?) спрашивает администратор.
Вроде вот легкое предложение, каждое слово в отдельности понятно, а что конкретно он имеет в виду, не понимаю.
Gratuity. Подсказывает он.
Тут меня пробивает холодный пот. Так вот почему Mellinda, которая стригла меня в прошлый раз, сегодня повернулась ко мне демонстративно спиной и делала вид, что не замечает меня.
Обычно, если Вы довольны обслуживанием, gratuity (чаевые) составляют  20% от названной цены. Ну, или можно меньше, на Ваше усмотрение.
Киваю: да-да, конечно. Сколько скажете.
Т.е. в прошлый раз либо они не спросили меня (ожидая от меня "цивилизованного" поведения), или спросили так, что я просто не поняла. В общем, Mellinda осталась без чаевых. А это для профессонала такого высокого класса как она, страшное оскорбление... ((
Вот почему так важно в поездках ходить стричься, отправлять посылки и т.п. - из учебника всех этих мелочей не узнаешь ))

Стриженная, я, наконец, поехала в библиотеку)) Да-да, опять. В это место тянет как магнитом. Про это, надеюсь, сподоблюсь на отдельный рассказ. С картинками ессно))

Потом поехала в универмаг Macy's. В воскресенье он работает полный день. К тому же, у них именно в прошлое воскресенье начала работать ежегодная двухнедельная цветочная выставка, приуроченная к Пасхе. Рядом с универмагом они поставили очень большой павильон с цветами. Вход бесплатный, но нужно отстоять очередь в четыре или пять витков. Хотя очередь сравнительно быстро движется. Я там много снимала. Фотографии выложу потом)) Все потом))

Вот так пролетели мои дни в Нью-Йорке.
Улетела я на следующий день днем.
Погода была в тот день пасмурная, шел мокрый снег и я решила не тащиться с тяжестями до метро и на метро, а взять такси.
В гостинице сказали, что это будет flat rate (фиксированный тариф) стоимостью 55 долларов.
Ок. Вздохнула я.
Таксист меня под разговоры домчал до аэропорта и  бодро объявил: 61 доллар!
Надо же как бы сама себе сказала я, а в гостинице мне сказали, что поездка стоит 55 баксов.
Повисла пауза.
Ээээ так вы наличными хотите платить? Тогда действительно 55 долларов. Нашелся хитрожопый хитроумный таксист. Вот, если бы вы карточкой хотели бы заплатить, или бы по-английски не говорили, тогда, да, поездка бы стоила 661 61 доллар.

Еще один практический вывод: при поездке в Нью-Йорк длительностью от трех дней (но меньше недели) все-равно имеет смысл покупать недельный единый на метро Тот, который за 30 долларов. Он окупится. Если дня на два и не очень активно ездить то, может, единый покупать и не стоит. По обстоятельствам.

Вот так. Спасибо вам: Чикаго, Новый Орлеан, Нью-Йорк. Спасибо, Америка!!!))

XII.b. Разговоры

Все, с кем я общалась во время поездки в Новый Орлеан или уже там, так или иначе, тихой сапой или в лоб спрашивали:
А почему ваш президент, как его там...ээээ, Puuu..., не любит нашего.
Так меня прямо в лоб спросила семейная пара, с которой мы, как оказалось, вместе ездили и на аллигаторов смотреть, и на плантацию.
Мы сидели на крылечке магазина при плантации и ждали своего автобуса.
Они рассказали, что они пенсионеры из Майями.
О, а я как раз раздумывала, в Новый Орлеана ехать или в Майями.
Вы сделали очень правильный выбор, заверили они. В Майями нет ничего интересного (ну, я-то себе интересное и под колючкой в Сахаре найду, подумала я). Мы сами в Новый Орлеан приезжаем уже в седьмой или восьмой раз!!
Вот они и потребовали от меня отчета о нашем президенте.
Нуууу, как бы вам объяснить, вы же все-таки наш враг номер один...
Still?!! (как?! Все еще?!) Изумленно воскликнула дама.
Again (опять). Поправила ее я.
Ну да, he is a former KGB (он же бывший КГБ), пробормотала она.
С видом "молчи глупая женщина" муж ей сказал: бывших KGB не бывает!!
Собственно моего участия в дискуссии больше не требовалось)))
Да вскоре и автобус подъехал.
В автобусе они продолжили со мной беседу, но уже на политкорректные темы.
Выяснилось, что муж - коренной Нью-Йоркец. Всю жизнь они прожили, в основном, на западе. Долго жили в Калифорнии. А вот на пенсии решили обосноваться в Майями.
Я спросила коренного нью-йоркца, куда бы мне в Нью-Йорке еще сходить.
В Бруклинский ботанический сад!! Не задумываясь, выпалил он)
И заулыбался особенно довольно, узнав, что я уже там была в свой первый приезд))

XVII. Лечу домой

Когда садилась в самолет, проходя через бизнес-класс увидела, что там уже сидит... Татьяна Тарасова.
Вот прямо впритирку мимо нее и прошла))



Место у меня опять было в улучшенном экономе у иллюминатора и я очень надеялась, что рядом со мной никого не будет . Однако моим надеждам не суждено было сбыться)) Моим соседом оказался мужчина, похожий на Дастина Хоффмана времен Тутси)) Он пощупал рукой где-то под сиденьем и одобрительно сказал: О, да тут электророзетки есть!!

Ээх, если бы я об этом знала, когда перед прилетом в Нью-Йорк у меня как-то враз предательски сели и мобильный, и планшет. Но все-равно полезно знать, что в улучшенном экономе Дельты есть розетки)

Когда мы взлетели, он начал рисовать в своем айпэде. Было очень интересно наблюдать. Он рисовал двумя ручками (стилусами?), видимо, разных размеров.Похоже, что в программе типа Корела (по рисованию).  Как-то довольно быстро стало понятно, что он рисует стилизованную девочку, с раскосыми глазами (японку?), с хвостиками на прямой пробор, в воротнике-матроске.  Сначала я подумала, что она сидит перед раскрытой книгой, потом выяснилось, что это скорее цветок на столе перед ней. Постепенно мой сосед стал добавлять в рисунок цвет: розовые щечки, какие-то контуры. Он рисовал пять часов. Я за это время и поспать успела, и почитать, и концерт Челентано посмотреть с планшета. Вышивать даже и не пыталась: художник довольно ощутимо локтями толкался. Куда уж тут мне вышивать, пусть работает.

Когда рисунок был закончен, он вполне производил впечатление иллюстрации, но все-таки у меня было необъяснимое ощущение, что рисовал не совсем профессионал. Мой сосед убрал айпэд и достал ноутбук. Я увидела на экране чистый документ и заголовок: СМЫСЛОВЫЕ ИЛЛЮЗИИ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ФОТОГРАФИИ.
Я очень озадачилась: если смысловые, то почему иллюзии, а не аллюзии?
Мой сосед набросал себе план по пунктам и вроде как стал писать статью: то по стучит по клавиатуре, то в иллюминатор посмотрит. И так следующие два часа (я уже в это время только Челентано смотрела).
Потом мы по очереди прогулялись в туалет. Причем мне было выбраться в проход непросто из-за всех проводов и устройств моего соседа.
Потом нам раздали завтрак и вдруг мой сосед пожелал мне приятного аппетита. Я, разумеется, ответила взаимностью.
Потом помолчала, пожевала и решительно потребовала объяснений по поводу смысловых иллюзий.
Сосед меня заверил, что между иллюзиями и аллюзиями есть большая разница (кто бы сомневался) и что, да, бывают и смысловые иллюзии. Он как-то еще это мне объяснял, но ответ меня не впечатлил. Возражать мне было нечего, но нутро против такой формулировки продолжало возражать.)) В общем, я сидела и молчала. Лету нам оставалось всего один час.
Вдруг он говорит: я подумал. Сейчас я Вам объясню. Он достал свой ноут и попросил прикрыть шторку иллюминатора (солнце уже взошло и лупило в нашу сторону). И стал мне показывать разные фотографии в ноуте. Объясняя, что вот одна фотография, постановочная, сделанная в современном стиле, но напоминает Аленушку Васнецова (аллюзия). А вот фотография, на которой кажется, что человек повесился, а на самом деле он просто стоит (иллюзия). Я-то что, я не возражаю. Все фотографии были сняты очень профессонально, правда, большинство в гротескно-чернушном (мрачном) стиле, который я в фотографии очень не люблю. В общем, я так и не поняла, почему иллюзии были не оптическими, а смысловыми. Но мне, надеюсь, простительно: я же просто любопытный обыватель. Потом мы немножко просто поболтали. Выяснилось, что мой сосед живет в Детройте. Я рассказала, что лечу по сути из Нового Орлеана, из лета. Он мне со знанием дела посочувствовал. Сказал, что летом в Новом Орлеане очень тяжело: очень жарко и очень влажно (болота же кругом). Было понятно, что он фотограф. Он сказал, что его часто приглашают преподавать, но времени обычно не хватает. Вот через две недели ему надо в Китай лететь. А вот после Китая он согласился, не помню, читать лекции или вести занятия в Томской академии фотографии (какое-то такое название).
Мы приземлились, он сразу же побежал вперед. Багаж у него был только ручной и он очень хотел успеть на самую ближайшую электричку.
Я тоже быстро шла к паспортному контролю, с той же целью. Успела заметить, что он побежал к будке погранконтроля для иностранцев.
По пути я легко обогнала совсем невысокую, тяжело, медленно идущую, заметно прихрамывавшую Татьяну Анатольевну. Со спины она производила впечатление совершенно одиного человека. Собственно все так и есть. От всей ее фигуры исходила грусть. И, да, она была в полушубке)) В коротком черном полушубке с короткой оборочкой из ткани по низу))

И я поехала домой. (наверное, и упоминать не стоит, что в поездке от аэропорта домой городским транспортом любая накопившаяся, гм, ностальгия умирает в страшной агонии, не доехав до дома...  а я ехала домой четыре часа...И не ждите от меня рассказа, как галантные россиянские мужчины помогали мне спустить/поднять чемодан по лестницам... Нечего мне вам рассказать на эту тему... про мат-перемат в заплеванной электричке - это пожалуйста, это я могу рассказать... ээх, гадюкино-гадюкино...

Когда мой сосед по самолету, открывал для меня свой ноут, я успела заметить имя пользователя - irakly.
Остальное потом дома было делом техники. Завела в googl'e Ираклий, детройт, фотография (желающие могут повторить) и вот какую автобиографию нашла на его сайте. Мне было очень интересно читать. Все-таки мне везет, ох, везет мне на встречи))

"Я родился в 1968 году, в Тбилиси, но жил там совсем недолго. Зачем мои родители решили переехать на Украину, остаётся только догадываться, но лучше бы они этого не делали. Фотографией я увлекся в двенадцатилетнем возрасте, когда дедушка подарил мне трофейный широкопленочный аппарат Reflex Korella. Я очень гордился, что у меня есть такое чудо, и стойко не обращал внимание на то, что оно весит три с половиной килограмма. Фотография увлекла меня сразу, сильно и навсегда, словно первая любовь. Мой дед всю жизнь не мог выбрать, что же ему нравится больше - гинекология, или фотография, и, похоже, передал мне в наследство, вместе со штативом и тремя фотоаппаратами, свою страсть.
Я снимал все, что угодно и кого угодно, но постепенно понял, что мне больше всего нравится и удается фотографировать людей, особенно, хорошеньких девушек.

Когда я учился в десятом классе, мой товарищ, тогда уже начинающий профессиональную карьеру фотограф, предложил фотографировать вместе у него в студии, и мы стали снимать ню (наверное, опять благодаря дедушкиным генам). В качестве моделей мы зазывали знакомых девчонок и моих одноклассниц. Делали всё, разумеется, в строжайшем секрете, поскольку, тогда, в 1984 году, милиция вряд ли расценила нашу деятельность, как искусство. Строго говоря, искусством это можно было назвать с большой натяжкой, скорее, это были наивные попытки подражать классикам - Гоуланду, Ирвину Пенну, а так же художнику Буше, альбом которого родители от меня долго прятали.

По окончании школы, я поступил на Химический Факультет Московского Университета, поскольку химия была моим вторым безумным увлечением. Когда я вернулся, окрыленный успехом и полный надежд, домой, то оказалось, что, пока я сдавал вступительные экзамены, моего товарища-фотографа посадили в тюрьму "за использование государственного имущества в изготовлении и распространении порнографии". Пять лет с содержанием в зоне общего режима, которые получил мой приятель, надолго отбили у меня охоту фотографировать обнаженную натуру, и я занялся наукой. На втором курсе, я внезапно почувствовал желание писать стихи, правда, тогда у меня это не очень получалось. Я не сдавался, и, к моменту призыва на действительную военную службу, я уже рифмовал довольно сносно. Там, в западноукраинских лесных болотах, я продолжал оттачивать свой стиль. Мы с приятелем соревновались, кто напишет стиотворение с как можно более очевидным тайным смыслом, но так. Чтобы это стихотворение опубликовали в печатном органе Прикарпатского Военного Округа "Слава Родины". Публиковали, к нашему всё возрастающему изумлению, абсолютно всё, и я даже получил медаль "За коммунистическое отношение к труду", чем нимало разозлил своё, считавшее меня полным бездельником, начальство. Правда, из редакции Юности, куда я принес показывать свои написанные за время службы творения, меня выгнали, а какой-то дядечка даже сказал на прощание: "Просто удивительно, молодой человек, как таким элегантным слогом можно писать подобную похабщину".
Пять лет, проведенные в МГУ, я считаю самыми счастливыми годами моей жизни, несмотря на такие "прелести" студенческого существования, как комната на четверых, сидение в читальном зале до зари и стипендия, которой хватало на два билета в театр Ленинского Комсомола, шесть роликов пленки ORWOChrome и блок сигарет Marlboro. Жилось мне очень счастливо, и на неудобства внимания обращать времени не оставалось, поскольку оно было всё посвящено романтическим переживаниям, студенческому театру, фотографии, танцам, теннису, преферансу и, иногда, науке.

Единый наш могучий Советский Союз разваливался  со скоростью необычайной, и, одновременно с окончанием Университета, в 1992 году я вдруг осознал, что обучение в аспирантуре для иностранных граждан, вроде меня, теперь платное. Я расстроился, женился и поехал со своей очень нужной специальностью "Химическая энзимология" обратно на Украину, где быстро понял, что сильно переоценивал полезность для Родины приобретенных мною в МГУ знаний и навыков. Тогда я написал в несколько американских университетов, в которых проводились исследования, близкие к тому, чем я занимался в Москве. К моему величайшему удивлению, меня очень быстро пригласили в программу одного из университетов в Мичигане и предложили аспирантуру.

Неразбериха, которая царила тогда в бывшем Советском Союзе, оказалась очень мне на руку, поскольку служба в Ракетных Войсках Стратегического Назначения, по советским понятиям, явно не являлясь путевкой за границу. Уехал я без приключений, и только на третьем году аспирантуры, когда уже точно знал, что не вернусь, получил повестку из военкомата со строжайшим предписанием явиться на сборы. Заниматься фотографией и литературой, по началу, было совершенно некогда, и я не брал в руки фотоаппарат и ничего не писал, пока не защитил диссертацию, не бросил химию и не открыл свою фирму. Постепенно я стал приходить в форму, начал довольно регулярно публиковать рассказы, стихи и статьи по фотографии и даже немножко фотографировать. В 1999 году я вдруг понял, чего же мне не хватает, и оборудовал фотостудию. С тех пор, я каждый день мысленно благодарю свою жену за то, что она всё это стойко переносит и даже почти никогда не ревнует."